а я напишу вам про них маленький-маленький драббл. Для души.)
Хотелось бы что-нибудь по Honey&Clover, Хеталии и, само собой, терре... ну и всё остальное сгодится, если я знакома с источником))
И побольше, побольше! х)
И побольше, побольше! х)
Уже в наличии:
Мартышка Вундеркинд - Honey&Clover, Номия/Ямада, очки.Honey&Clover, Номия/Ямада, очки.
Шутки шутками, а Номия-сан был и правда похож на Маяму. Поначалу Аюми было даже совестно подмечать общие черты: будто пытаешься увидеть на его месте другого человека.
Но со временем эти колкие снежинки вины растаяли от спокойной улыбки Номии.
А сегодня, проснувшись, она смотрит на его тонкие очки на прикроватном столике и – верите ли? – даже не вспоминает о каких-то других, с прямоугольными стеклами, в черной оправе... Скорее, заметя их на случайном прохожем, она подумает об этих привычных, овальных очках, о цвете металла и дужек, весе и том, как они меняют его лицо.
И знаете, что?
Она счастлива.
черт бы тебя побрал, Фаул - original, Ник/Тьег, лесная речка и влажные, отглаженные водой камни.original, Ник/Тьег, лесная речка и влажные, отглаженные водой камни.
Лес был ее домом.
А имя ее было покатым камнем, укрытым холодной водой.
Ник понял это совершенно случайно, когда они впервые сидели на берегу тихой реки недалеко от лагеря Братства. Сидели, смотрели на редкие желтые листья, упавшие в воду, и Тьег сказала: "Осень пришла".
И тогда Ник почувствовал, кожей ощутил, что она – часть этого леса, часть реки, как любой камень на дне, и часть каждого дерева, каждой горсти земли, каждой травинки, и в каждой капле быстрой воды – тоже она. Она дышит, как ветер, ступает, как лань, поет, как ручей, и руки ее прохладны, как вешняя листва, и волосы ее пахнут хвоей. И это лес впускает его - в живые объятия, не угрожая и не отторгая, в самое сердце со всеми шорохами и шепотами, всеми тайнами и сокровищами.
"Я люблю тебя," - просто отозвался Ник.
atropo - APH, Дания/Исландия, что-то про сапожки Иса.APH, Дания/Исландия, что-то про сапожки Иса.
Говорят, что в скандинавском семействе все дружно ненавидят Данию.
Это не совсем правда.
На самом деле его вообще никто не ненавидит, ведь сложно ненавидеть кого-то, кто всегда тебе рад. «Недолюбливают» - более точное слово, пожалуй. К примеру, Норвегия так и норовит спустить на него троллей. А в общении со Швецией привычное дело драки врукопашную – как принято говорить, «до первой крови», хотя обычно первой кровью дело не ограничивается, наоборот, она только подливает масла в огонь… Но об этом как-нибудь в другой раз. Есть еще Финляндия, который искренне мечтает о мире во всем мире и ни на кого не держит зла, пока можно быть рядом с Су-саном. И Исландия, которому, как говорят, «все равно».
Так вот, последнее тоже не совсем правда.
Как-то раз Ис задержался в гостях дольше всех, и в прихожей ему пришлось, подняв забинтованную руку вместо объяснения, спросить у Дании:
- Поможешь обуться?
- Да легко, - как всегда, звучно ответил рыжий, опускаясь на пол у его ног.
Странная вообще у Иса обувь: может, в таких сапожках и удобно ходить, но они же белые – наверняка их нужно чистить каждый день; да еще и эта шнуровка по всей длине – замучаешься переобуваться, ослаблять, затягивать, вязать узлы и бантики, тьфу!
Исландия с отсутствующим видом смотрит сверху вниз и замечает, что у Дании на затылке волосы вьются против часовой стрелки, а сильные руки двигаются все так же уверенно и резко. Совсем не изменился с тех пор, как растерял свои владения; скорее даже стал свободнее и ярче. Странное преображение для завоевателя.
- Ну вот и все, раненый ты наш.
Ис посмотрел на Данию пару секунд, а потом, по обыкновению, тихо и ровно сказал:
- Слишком туго. Попробуй еще раз.
А рыжий почему-то усмехнулся и послушался.
А еще говорят: Дания грубый и невнимательный, не слышит и не видит других, кроме драк на уме ничего…
Но и это не совсем правда.