Здравствуй, ужас, как ты вырос! (с)

[Dessie]

Пскольку записывать здесь наиболее шикарне сны стало традицией, я пришел сюда.

Здравствуй, двойной пересмотр Эль Дорадо, ты зохавал нам моск.

Мне приснилось, что Мигель и Тулио попали в какую-то непонятную страну, которую, пожалуй, можно было бы назвать страной кошек, потому что кошки там были размером с собаку и крайне важными персонами. Более того, в моем восприятии они либо были кошками, либо выглядели людьми, но оставались по сути кошками, я об этом помнила. Также там водились русалки, разбойники Салеймана без пещеры Сим-Сим и прочая нечисть. Короче, очень странный мир сам по себе, а тут еще и странные законы.
Оказывается, люди попадают сюда только за какие-нибудь грехи перед кошкой. Из самых тяжких было наступление на хвост, кормежка хлебом и лишение кошки невинности Ребята, явно не ожидавшие такой подставы после Эль Дорадо, решили сдаться на милость властям и покаялись, что да, за свою грешную жизнь им довелось наступать кошкам на хвосты. После этого их воспринимали как адекватных гостей - дескать, что-то люди стали редко появляться, что мы вот этих двоих мучать будем.
Вначале я была бестелесным духом-наблюдателем, как я люблю делать во сне. Это удобно, ведь тогда и вправду "сон похож на телевизор: спишь - и смотришь, что покажут" (Григорий Остер с его чудными советами, если кто не помнит). Иногда я начинала становиться привидением - распустила перепончатые крылья и стала летать и пугать злую придворную чародейку, которая гуляла в так называемом "коридоре" - г-образных каменных помостках у самого берега над водой, где вместо стен стояли готишные стражники в черной парандже и держали рыжие фонарики-щитки.
Из-за этих пакостей я стала телесной. И тогда Мигелю и Тулио приспичило отвезти этум самую кошачью не то принцессу, не то еще кого, к своему другу то ли Салеёману, то ли еще какое заковыристое имя. Короче, встали-собрались, принцессу на плечи Мигелю, я (где моя гребаная бестелесность, я даже не знаю, к какому биологическому виду мне пришлось принадлежать!) уселась на шею Тулио. И мы полетели.
Мы летели над реками, которые смахивали на пруды на ВДНХ - узенькие, серебрящиеся темной водой. Погода была близка к осенней, но леса еще были зелены. Полет получался какой-то почти прыжками: ребята постоянно разгонялись больше необходимого и не вписывались в повороты. В какой-то момент мы попали в тупик - река заканчивалась горами песка и гравия высотой в пятиэтажку, а совсем рядом стоял огромный экскаватор, видимо, поленившийся дать продолжение этому рукаву. Вот тут-то Мигель и Тулио решили затормозить и стали звать друга Салеймана, разыскивая его в этих "горах".
А тут как назло случилась ЖОПА.
Из кустов (! заметьте, не из реки!) выползли русалки. Это были бледные девицы, путающиеся в старых потускневших занавесках, тощие и непременно вместо волос имели копну сухой, но еще зеленоватой травы. Пели они такими же отвратными голосами, как Сирены из Синдбада. Мы испугались, развернулись и дали деру. Какого хрена я слезла с шеи Тулио?! Мне пришлось бежать самой, а это по всем законам жанров сна гиблое дело - я стала бесконечно отставать. За мной стали гнаться три собачки - из тех, которых мы называем бандерлогами: бездомные улочные псинки. Я нырнула под крону деревьев и - о чудо! - узенькая тропинка и негр в советской военной форме. Отдал честь со словами Атоса, Портоса и Арамиса "Я задержу их, ничего" и послал дальше.
Ну, я пошла дальше. И проснулась.

Не ходите, дети, а Африку гулять.