Nozarashi
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Записи с темой: ЛЮБОВЬ (546)
понедельник, 23 мая 2011
Nozarashi
Повадилась бегать по вечерам.
По-моему, лучшей музыки для трусцы в сумерках и не придумаешь
Хотела подыскать какую-нибудь оленью картинку, поскольку от бега в сумерках чувствую себя сильной и летящей, но случайно нашлось вот это, и устоять перед искушением оказалось невозможно - так что наслаждайтесь:
По-моему, лучшей музыки для трусцы в сумерках и не придумаешь
Хотела подыскать какую-нибудь оленью картинку, поскольку от бега в сумерках чувствую себя сильной и летящей, но случайно нашлось вот это, и устоять перед искушением оказалось невозможно - так что наслаждайтесь:
понедельник, 25 апреля 2011
Nozarashi
У меня ушло десять лет на то, чтобы написать первый сносный рассказ.
В хорошем браке люди всегда учат друг друга. Вы учите друг друга науке жизни. Ежедневно соприкасаясь, лежа на одной подушке, вы влияете друг на друга помимо воли.
Нельзя писать умом — надо быть в письме, проживать жизнь над машинкой.
Не пытайтесь уследить за всеми фильмами с их взрывами и прочей банальностью. Следить надо за великими режиссерами. Вот недавно я пересмотрел «Лоуренса Аравийского» Дэвида Лина. Я душу бы заложил, чтобы только написать сценарий для этого режиссера.
Нельзя жить как ребенок, который ждет не дождется Рождества с подарками под елкой. Всю свою жизнь я просыпаюсь и говорю себе: «Я жду не дождусь именно этого дня».
Россия станет сверхмощной державой только благодаря тому, что люди научатся любить самих себя. В этом убеждает меня русская литература, русские фильмы.
Нужно постоянно быть в состоянии влюбленности во что-нибудь. В моем случае — в книги, в писательство.
Про себя я знаю: я делал хорошую работу каждый день моей жизни, восемьдесят лет. Это чертовски здорово, правда?
(с)
В хорошем браке люди всегда учат друг друга. Вы учите друг друга науке жизни. Ежедневно соприкасаясь, лежа на одной подушке, вы влияете друг на друга помимо воли.
Нельзя писать умом — надо быть в письме, проживать жизнь над машинкой.
Не пытайтесь уследить за всеми фильмами с их взрывами и прочей банальностью. Следить надо за великими режиссерами. Вот недавно я пересмотрел «Лоуренса Аравийского» Дэвида Лина. Я душу бы заложил, чтобы только написать сценарий для этого режиссера.
Нельзя жить как ребенок, который ждет не дождется Рождества с подарками под елкой. Всю свою жизнь я просыпаюсь и говорю себе: «Я жду не дождусь именно этого дня».
Россия станет сверхмощной державой только благодаря тому, что люди научатся любить самих себя. В этом убеждает меня русская литература, русские фильмы.
Нужно постоянно быть в состоянии влюбленности во что-нибудь. В моем случае — в книги, в писательство.
Про себя я знаю: я делал хорошую работу каждый день моей жизни, восемьдесят лет. Это чертовски здорово, правда?
(с)
вторник, 19 апреля 2011
Nozarashi
19.04.2011 в 21:59
Пишет ursa minor.:Я обожаю испанский юмор.
- Куда мы пойдем этим вечером? Может, в библиотеку?
- Это невозможно! Давай лучше поедим.
18.04.2011 в 22:29
Пишет шлимазл:мои восторги не утихают. язык детей и мужчин, которым лень выдумывать всякие точные определения.
в испанском нет слова миллиард, вместо этого они говорят "mil millones"! (mil - тысяча, millon - миллион). тысяча миллионов! и почему у меня такое чувство, что раньше они говорили просто "много" и "очень много", но потом пришлось исправиться.
понедельник, 18 апреля 2011
Nozarashi
Nozarashi
Вот знаете, нет для меня на свете другой такой группы.
четверг, 14 апреля 2011
Nozarashi
26.03.2011 в 21:11
Пишет iffanka:Б.Марли.
Ты можешь быть у неё не первым, не последним и не единственным. Она любила перед тем, как полюбила снова. Но если она любит тебя сейчас, что ещё не так? Она не идеальна, но ведь ты тоже, и вы оба никогда не будете идеальными вместе. Но если она заставляет тебя смеяться, тем более подумай дважды, если она даёт тебе возможность быть человеком, делать ошибки, держаться за неё и давать ей всё, что ты можешь. Она может думать о тебе не каждую секунду в день, но она может отдать тебе часть себя, потому что она знает - ты можешь разбить её сердце. Так не рань её, не меняй её, не анализируй и не ожидай от неё того, что выше её возможностей. Улыбайся, когда она делает тебя счастливым, давай ей знать, когда она тебя злит, и скучай по ней, когда её нет рядом.
- (с)Б. Марли
URL записиТы можешь быть у неё не первым, не последним и не единственным. Она любила перед тем, как полюбила снова. Но если она любит тебя сейчас, что ещё не так? Она не идеальна, но ведь ты тоже, и вы оба никогда не будете идеальными вместе. Но если она заставляет тебя смеяться, тем более подумай дважды, если она даёт тебе возможность быть человеком, делать ошибки, держаться за неё и давать ей всё, что ты можешь. Она может думать о тебе не каждую секунду в день, но она может отдать тебе часть себя, потому что она знает - ты можешь разбить её сердце. Так не рань её, не меняй её, не анализируй и не ожидай от неё того, что выше её возможностей. Улыбайся, когда она делает тебя счастливым, давай ей знать, когда она тебя злит, и скучай по ней, когда её нет рядом.
- (с)Б. Марли
среда, 13 апреля 2011
Nozarashi
понедельник, 11 апреля 2011
Nozarashi
Нет ничего более непостоянного, чем быть первым.
Про себя я могу сказать немного. Я норвежец из простой крестьянской семьи, где было девять коров и пятеро детей и где коровам иногда уделяли больше внимания, чем детям.
Гонки выигрывают люди. Но не нужно недооценивать инвентарь.
Чтобы выигрывать в биатлоне, вы должны знать свое оружие до последнего винта. Вас могут разбудить ночью и сунуть вам в руку стержень возвратной пружины, и вы должны тут же сказать: «Это стержень возвратной пружины, ребята».
Пылесосы занимают особое место в моей жизни. Куда бы я ни поехал, я всюду беру с собой пылесос. Ведь двести дней в году я нахожусь вне дома, и все эти двести дней я вынужден полагаться на чужие стандарты чистоты. На первый взгляд, ковровые дорожки в гостиницах выглядят чистыми, а на самом деле там полно бактерий. И никто не избавит вас от них — только вы сами. Кстати, ездить с пылесосом — не моя идея. Я перенял ее у старших друзей по команде.
В отношении к женщинам биатлонисты не сильно отличаются от всех остальных: нам нравится, когда у женщины ясный взгляд и красивая жопа.
Самые рискованные моменты моей жизни — это те, которые я провожу в седле на спине лошади. Кому-то это покажется смешным, а для меня это настоящий риск. Ведь я до сих пор не могу понять, как можно управлять животным, которое, по-моему, лишь немногим меньше слона.
Мне нельзя болеть. Поэтому я стараюсь никому не пожимать руку. В Норвегии это удается легко, а во всех остальных странах люди так и норовят сунуть тебе свою ладонь. Беспечность этих людей меня поражает: неужели они не понимают, насколько велика опасность заражения?
Старайся работать только с теми, кто сильнее тебя. Именно такие люди помогают тебе расти.
Я живу в Италии. Мне нравятся ее горы, ее природа, ее кухня. Но я норвежец, и мне нравятся норвежцы. А таких людей, как мы, уже не осталось в Европе: в норвежцах нет европейской прагматичности и тяги к роскоши, норвежцы не делают разницы между богатыми и бедными, и в Норвегии у знаменитостей никогда не бывает проблем. Ведь норвежцы очень деликатны и никогда не будут к тебе лезть за фото или автографом. В Европе все не так. Там люди абсолютно безумны: не так давно один человек посреди лета просил меня поставить автограф на его лыжах.
Пулю нужно уважать.
(с)
Про себя я могу сказать немного. Я норвежец из простой крестьянской семьи, где было девять коров и пятеро детей и где коровам иногда уделяли больше внимания, чем детям.
Гонки выигрывают люди. Но не нужно недооценивать инвентарь.
Чтобы выигрывать в биатлоне, вы должны знать свое оружие до последнего винта. Вас могут разбудить ночью и сунуть вам в руку стержень возвратной пружины, и вы должны тут же сказать: «Это стержень возвратной пружины, ребята».
Пылесосы занимают особое место в моей жизни. Куда бы я ни поехал, я всюду беру с собой пылесос. Ведь двести дней в году я нахожусь вне дома, и все эти двести дней я вынужден полагаться на чужие стандарты чистоты. На первый взгляд, ковровые дорожки в гостиницах выглядят чистыми, а на самом деле там полно бактерий. И никто не избавит вас от них — только вы сами. Кстати, ездить с пылесосом — не моя идея. Я перенял ее у старших друзей по команде.
В отношении к женщинам биатлонисты не сильно отличаются от всех остальных: нам нравится, когда у женщины ясный взгляд и красивая жопа.
Самые рискованные моменты моей жизни — это те, которые я провожу в седле на спине лошади. Кому-то это покажется смешным, а для меня это настоящий риск. Ведь я до сих пор не могу понять, как можно управлять животным, которое, по-моему, лишь немногим меньше слона.
Мне нельзя болеть. Поэтому я стараюсь никому не пожимать руку. В Норвегии это удается легко, а во всех остальных странах люди так и норовят сунуть тебе свою ладонь. Беспечность этих людей меня поражает: неужели они не понимают, насколько велика опасность заражения?
Старайся работать только с теми, кто сильнее тебя. Именно такие люди помогают тебе расти.
Я живу в Италии. Мне нравятся ее горы, ее природа, ее кухня. Но я норвежец, и мне нравятся норвежцы. А таких людей, как мы, уже не осталось в Европе: в норвежцах нет европейской прагматичности и тяги к роскоши, норвежцы не делают разницы между богатыми и бедными, и в Норвегии у знаменитостей никогда не бывает проблем. Ведь норвежцы очень деликатны и никогда не будут к тебе лезть за фото или автографом. В Европе все не так. Там люди абсолютно безумны: не так давно один человек посреди лета просил меня поставить автограф на его лыжах.
Пулю нужно уважать.
(с)
Nozarashi
Не нужно много слов, чтобы сказать правду.
Что такое жизнь? Это свет светляка в ночи. Это дыхание бизона, когда приходит зима. Это тень, ложащаяся на траву, и тающая на закате.
Люби землю. Она не унаследована тобой у твоих родителей, она одолжена тобой у твоих детей.
Когда будет срублено последнее дерево, когда будет отравлена последняя река, когда будет поймана последняя птица, — только тогда вы поймете, что деньги нельзя есть.
В первый год женитьбы молодожены смотрели друг на друга и думали, могут ли они быть счастливы. Если нет — они прощались и искали себе новых супругов. Если бы они были вынуждены жить вместе в несогласии, мы были бы так же глупы, как белый человек.
Ты не можешь разбудить человека, который притворяется, что спит.
Великий Дух несовершенен. У него есть светлая сторона и темная. Иногда темная сторона дает нам больше знаний, чем светлая.
Посмотрите на меня. Я беден и гол. Но я вождь своего народа. Нам не нужны богатства. Мы всего лишь хотим научить наших детей быть правыми. Мы хотим мира и любви.
Даже твое молчание может быть частью молитвы.
Белый человек жаден. В кармане он носит холщовую тряпку, в которую высмаркивает свой нос — как будто боится, что может высморкать и упустить что-то очень ценное.
Мы бедные, потому что мы честные.
Знание спрятано в каждой вещи. Когда-то мир был библиотекой.
Мой сын никогда не займется земледелием. Тот, кто работает на земле, не видит снов, а мудрость приходит к нам во снах.
Мы не хотим церквей, потому что они научат нас спорить о боге.
Когда человек молится один день, а потом грешит шесть, Великий Дух гневается, а Злой Дух смеется.
Почему вы берете силой то, что не можете взять любовью?
Старое время было чудесным. Старики сидели под солнцем у порога своего дома и играли с детьми до тех пор, пока солнце не погружало их в дрему. Старики играли с детьми каждый день. А в какой-то момент они просто не просыпались.
Когда умирает легенда и пропадает мечта, в мире не остается величия.
Что такое человек без зверей? Если все звери будут истреблены, человек умрет от великого одиночества духа. Все, что случается со зверьми, случается и с человеком.
Одно «возьми» лучше двух «я отдам».
Не иди позади меня — возможно, я не поведу тебя. Не иди впереди меня — возможно, я не последую за тобой. Иди рядом, и мы будем одним целым.
Правда — это то, во что люди верят.
Даже маленькая мышь имеет право на ярость.
Я страдаю, когда вспоминаю, как много было сказано хороших слов и как много обещаний было нарушено. В этом мире слишком много говорят те, у кого вообще нет права говорить.
Пусть мой враг будет силен и страшен. Если я поборю его, я не буду чувствовать стыда.
Тот, кто рассказывает истории, правит миром.
Стремись к мудрости, а не к знаниям. Знания — это прошлое. Мудрость — это будущее.
Когда ты родился, ты плакал, а мир смеялся. Живи так, чтобы, умирая, ты смеялся, а мир плакал.
(с)
Что такое жизнь? Это свет светляка в ночи. Это дыхание бизона, когда приходит зима. Это тень, ложащаяся на траву, и тающая на закате.
Люби землю. Она не унаследована тобой у твоих родителей, она одолжена тобой у твоих детей.
Когда будет срублено последнее дерево, когда будет отравлена последняя река, когда будет поймана последняя птица, — только тогда вы поймете, что деньги нельзя есть.
В первый год женитьбы молодожены смотрели друг на друга и думали, могут ли они быть счастливы. Если нет — они прощались и искали себе новых супругов. Если бы они были вынуждены жить вместе в несогласии, мы были бы так же глупы, как белый человек.
Ты не можешь разбудить человека, который притворяется, что спит.
Великий Дух несовершенен. У него есть светлая сторона и темная. Иногда темная сторона дает нам больше знаний, чем светлая.
Посмотрите на меня. Я беден и гол. Но я вождь своего народа. Нам не нужны богатства. Мы всего лишь хотим научить наших детей быть правыми. Мы хотим мира и любви.
Даже твое молчание может быть частью молитвы.
Белый человек жаден. В кармане он носит холщовую тряпку, в которую высмаркивает свой нос — как будто боится, что может высморкать и упустить что-то очень ценное.
Мы бедные, потому что мы честные.
Знание спрятано в каждой вещи. Когда-то мир был библиотекой.
Мой сын никогда не займется земледелием. Тот, кто работает на земле, не видит снов, а мудрость приходит к нам во снах.
Мы не хотим церквей, потому что они научат нас спорить о боге.
Когда человек молится один день, а потом грешит шесть, Великий Дух гневается, а Злой Дух смеется.
Почему вы берете силой то, что не можете взять любовью?
Старое время было чудесным. Старики сидели под солнцем у порога своего дома и играли с детьми до тех пор, пока солнце не погружало их в дрему. Старики играли с детьми каждый день. А в какой-то момент они просто не просыпались.
Когда умирает легенда и пропадает мечта, в мире не остается величия.
Что такое человек без зверей? Если все звери будут истреблены, человек умрет от великого одиночества духа. Все, что случается со зверьми, случается и с человеком.
Одно «возьми» лучше двух «я отдам».
Не иди позади меня — возможно, я не поведу тебя. Не иди впереди меня — возможно, я не последую за тобой. Иди рядом, и мы будем одним целым.
Правда — это то, во что люди верят.
Даже маленькая мышь имеет право на ярость.
Я страдаю, когда вспоминаю, как много было сказано хороших слов и как много обещаний было нарушено. В этом мире слишком много говорят те, у кого вообще нет права говорить.
Пусть мой враг будет силен и страшен. Если я поборю его, я не буду чувствовать стыда.
Тот, кто рассказывает истории, правит миром.
Стремись к мудрости, а не к знаниям. Знания — это прошлое. Мудрость — это будущее.
Когда ты родился, ты плакал, а мир смеялся. Живи так, чтобы, умирая, ты смеялся, а мир плакал.
(с)
Nozarashi
Я — карлик, я не глуп, и так уж получилось, что многое умею.
Мой рост не превышает 130 сантиметров. Представляете, каково это — быть не похожим даже на своих родителей?
Родился я еще до войны, в 1939 году, в Москве, в роддоме на Арбате. На свет я появился с большой головой и необычно короткими ручками и ножками — человек-такса, можно сказать, или бассет-хаунд. «Верхом на лошадь такого не посадишь,—сказал врач, принимавший роды.— Надо его заформалинить, мамаша, для коллекции. Такого у нас еще не было. А вы не расстраивайтесь. Вы молоды и красивы. У вас еще будут хорошие дети». Мама меня увидела, прижала к себе и дала оттуда деру при первом удобном случае. Так я получил возможность праздновать свой день рождения дважды в году.
Родители, бабушки и дедушка были от меня без ума. Я получил от них такой заряд любви, что мне хватило его на всю жизнь. Вот почему у меня никогда не было никаких комплексов, а только специфические сложности. ходить я начал позже обычного. Детской коляски у нас не было, и мама таскала меня на руках. Потом в Москву пришла война. Сначала мама таскала меня, тяжелеющего, в бомбоубежище, а потом повезла в эвакуацию. Мне было тогда всего два с половиной года, но я все помню: и как бомбили наш эшелон, и как мама накрывала меня собой.
Моя мама была конструктором, и с детства я обожаю математику. Любимой детской книжкой у меня были «Семизначные таблицы логарифмов Брадиса». Без Брадиса под подушкой я не мог заснуть. Как сейчас помню эту книгу — в сером твердом переплете, с запахом столярного клея. Признаюсь, однажды, тайком от мамы, из этой книжки я выдрал все страницы предисловия. Мне казалось, что буквы нарушают гармонию цифр.
Моя жизнь незаметно превратилась для меня в мое хобби.
Все мы от рождения созданы равными, но такими разными и по-своему уникальными, что каждого из нас можно заносить в Красную книгу как исчезающий вид и беречь, как амурского тигра.
Гениальность должна быть востребована. Попадись гений генетика Вавилова на глаза недоучившегося священника или гений Альберта Эйнштейна под руку недоучившегося художника — произойдет непоправимое. свободным делает знание.
Когда я еще занимался атомной наукой, при всяком визите иностранцев кагэбэшники напоминали: Федоров — вне контакта. Мои коллеги не могли понять этой логики. Все знали, что у меня хороший английский, сам я был преуспевающим ученым, автором многих идей, и всегда мог поддержать беседу. Хотя бы потому, что был увлечен американским джазом и современным искусством. А потом выяснилось, что, согласно секретной инструкции, советские люди, имеющие, по мнению КГБ, ущербную внешность, не могли официально представлять советскую науку.
Несмотря ни на что мои коллеги все же шли на риск и тайком приводили в мою домашнюю лабораторию разных иностранных гостей. А потом, когда тех спрашивали о самом ярком впечатлении от посещения страны, они говорили: «Оф корс, Володя энд хиз лаборатори». А вовсе не Мавзолей или Музей Ленина, куда их возили.
Тоталитарное государство ужасно в первую очередь тем, что подавляющее большинство людей заняты в нем не своим делом. В любом несвободном обществе неизбежно накапливается неизрасходованный потенциал невостребованной энергии человеческих возможностей.
Добро — это наблюдать, не изменяя; зло — творить, не ведая.
Беда нашей страны в том, что в какой-то момент нам не просто досталась свобода — нет, мы получили удар свободой. И, как мне кажется, основная часть населения до сих пор остается контуженной этим ударом. Это как глубоководная рыба, которую внезапно подняли на поверхность.
История Адама и Евы занимает меня не больше, чем история Ромео и Джульетты.
Так уж получилось, что я родился карликом в обычной атеистической семье, где царила любовь. Кроме любви я не получил никакого религиозного воспитания.
Лучше всех о боге сказал Стивен Хокинг. «Определенно, — сказал он журналисту Би-Би-Си, — бог — не то, что о нем думают большинство людей. Они представляют бога как человекоподобное существо, с которым можно установить личные отношения. Но если посмотреть на величие космоса и на то, как ничтожна и стихийна человеческая жизнь в нем, то такая персонификация бога представляется совершенно нереальной».
Любая система, наделенная разумом, стремится к состоянию минимума потенциальной энергии. Это обеспечивает ей максимум устойчивости. Говорю это как физик.
Возможно, будущее космонавтики будет принадлежать не только беспилотникам, но и карликам. Ведь вместо одного Ильи Муромца на космическом аппарате может поместиться несколько Черноморов. А глубоководные аппараты? А сверхсовременные предприятия со стерильными производственными боксами, где каждый кубический сантиметр идет на вес золота? А сверхточные производства? У карликов маленькие руки, и поэтому мы более точны. Должно прийти время и карликов, и оно придет. Девушки будут мечтать выйти за нас замуж, а матери будут рады, что их ребенок родился карликом. В этом нет ничего удивительного. Я вполне могу представить себе будущего священника с синдромом Дауна, который в своей проповеди утешает и радует не сытой откормленностью, а светом, исходящим изнутри.
Если не знаешь, как поступить, то старайся поступать так, чтобы количество добра в мире хотя бы не стало меньше.
Границы необходимы пограничникам.
(с)
Мой рост не превышает 130 сантиметров. Представляете, каково это — быть не похожим даже на своих родителей?
Родился я еще до войны, в 1939 году, в Москве, в роддоме на Арбате. На свет я появился с большой головой и необычно короткими ручками и ножками — человек-такса, можно сказать, или бассет-хаунд. «Верхом на лошадь такого не посадишь,—сказал врач, принимавший роды.— Надо его заформалинить, мамаша, для коллекции. Такого у нас еще не было. А вы не расстраивайтесь. Вы молоды и красивы. У вас еще будут хорошие дети». Мама меня увидела, прижала к себе и дала оттуда деру при первом удобном случае. Так я получил возможность праздновать свой день рождения дважды в году.
Родители, бабушки и дедушка были от меня без ума. Я получил от них такой заряд любви, что мне хватило его на всю жизнь. Вот почему у меня никогда не было никаких комплексов, а только специфические сложности. ходить я начал позже обычного. Детской коляски у нас не было, и мама таскала меня на руках. Потом в Москву пришла война. Сначала мама таскала меня, тяжелеющего, в бомбоубежище, а потом повезла в эвакуацию. Мне было тогда всего два с половиной года, но я все помню: и как бомбили наш эшелон, и как мама накрывала меня собой.
Моя мама была конструктором, и с детства я обожаю математику. Любимой детской книжкой у меня были «Семизначные таблицы логарифмов Брадиса». Без Брадиса под подушкой я не мог заснуть. Как сейчас помню эту книгу — в сером твердом переплете, с запахом столярного клея. Признаюсь, однажды, тайком от мамы, из этой книжки я выдрал все страницы предисловия. Мне казалось, что буквы нарушают гармонию цифр.
Моя жизнь незаметно превратилась для меня в мое хобби.
Все мы от рождения созданы равными, но такими разными и по-своему уникальными, что каждого из нас можно заносить в Красную книгу как исчезающий вид и беречь, как амурского тигра.
Гениальность должна быть востребована. Попадись гений генетика Вавилова на глаза недоучившегося священника или гений Альберта Эйнштейна под руку недоучившегося художника — произойдет непоправимое. свободным делает знание.
Когда я еще занимался атомной наукой, при всяком визите иностранцев кагэбэшники напоминали: Федоров — вне контакта. Мои коллеги не могли понять этой логики. Все знали, что у меня хороший английский, сам я был преуспевающим ученым, автором многих идей, и всегда мог поддержать беседу. Хотя бы потому, что был увлечен американским джазом и современным искусством. А потом выяснилось, что, согласно секретной инструкции, советские люди, имеющие, по мнению КГБ, ущербную внешность, не могли официально представлять советскую науку.
Несмотря ни на что мои коллеги все же шли на риск и тайком приводили в мою домашнюю лабораторию разных иностранных гостей. А потом, когда тех спрашивали о самом ярком впечатлении от посещения страны, они говорили: «Оф корс, Володя энд хиз лаборатори». А вовсе не Мавзолей или Музей Ленина, куда их возили.
Тоталитарное государство ужасно в первую очередь тем, что подавляющее большинство людей заняты в нем не своим делом. В любом несвободном обществе неизбежно накапливается неизрасходованный потенциал невостребованной энергии человеческих возможностей.
Добро — это наблюдать, не изменяя; зло — творить, не ведая.
Беда нашей страны в том, что в какой-то момент нам не просто досталась свобода — нет, мы получили удар свободой. И, как мне кажется, основная часть населения до сих пор остается контуженной этим ударом. Это как глубоководная рыба, которую внезапно подняли на поверхность.
История Адама и Евы занимает меня не больше, чем история Ромео и Джульетты.
Так уж получилось, что я родился карликом в обычной атеистической семье, где царила любовь. Кроме любви я не получил никакого религиозного воспитания.
Лучше всех о боге сказал Стивен Хокинг. «Определенно, — сказал он журналисту Би-Би-Си, — бог — не то, что о нем думают большинство людей. Они представляют бога как человекоподобное существо, с которым можно установить личные отношения. Но если посмотреть на величие космоса и на то, как ничтожна и стихийна человеческая жизнь в нем, то такая персонификация бога представляется совершенно нереальной».
Любая система, наделенная разумом, стремится к состоянию минимума потенциальной энергии. Это обеспечивает ей максимум устойчивости. Говорю это как физик.
Возможно, будущее космонавтики будет принадлежать не только беспилотникам, но и карликам. Ведь вместо одного Ильи Муромца на космическом аппарате может поместиться несколько Черноморов. А глубоководные аппараты? А сверхсовременные предприятия со стерильными производственными боксами, где каждый кубический сантиметр идет на вес золота? А сверхточные производства? У карликов маленькие руки, и поэтому мы более точны. Должно прийти время и карликов, и оно придет. Девушки будут мечтать выйти за нас замуж, а матери будут рады, что их ребенок родился карликом. В этом нет ничего удивительного. Я вполне могу представить себе будущего священника с синдромом Дауна, который в своей проповеди утешает и радует не сытой откормленностью, а светом, исходящим изнутри.
Если не знаешь, как поступить, то старайся поступать так, чтобы количество добра в мире хотя бы не стало меньше.
Границы необходимы пограничникам.
(с)
воскресенье, 10 апреля 2011
Nozarashi
Единорог жила в сиреневых лесах, и жила она там совсем одна. Она была очень стара, хотя и не знала этого. Ее цвет уже не казался таким беззаботным, какой бывает морская пена, - теперь он, скорее, напоминал падающий снег в лунную ночь. Но взор ее был по-прежнему ясен и неустанен, и передвигалась она все так же - словно тень по волнам.
Она вовсе не походила на рогатую лошадь, какими часто рисуют единорогов, - нет, она была меньше, копыта ее были раздвоены, а сама она обладала той древней дикой грацией, какой у лошадей отродясь не было. Олени лишь робко и слабо подражали ей, а у коз эта грация проявлялась только в каких-то издевательских плясках. По сравнению с длинной и гибкой шеей ее голова казалась меньше, чем на самом деле, а грива, спадавшая почти до середины спины, была мягкой, как пух одуванчиков, и нежной, как усики бабочек. У нее были острые уши и тонкие ноги с белым оперением у лодыжек, а длинный рог над глазами сиял и переливался собственным жемчужным светом даже в самую темную полночь. Им единорог убивала драконов, им лечила одного знакомого короля, чья отравленная рана никак не затягивалась, и им же сшибала с веток спелые каштаны для медвежат.
Единороги бессмертны. Им свойственно жить в одиночестве в каком-нибудь одном месте: обычно это лес, где есть озеро, достаточно чистое, чтобы они могли видеть в нем себя. Единороги немножко тщеславны от сознания, что они - самые прекрасные существа в целом свете и к тому же - волшебные. Вступают в брак они очень редко, и нет леса более зачарованного, чем тот, где единорог рождается.
В последний раз она видела другого единорога очень давно, когда молодые девушки, до сих пор время от времени пускающиеся на ее поиски, звали ее на каком-то чужом языке. Но, если не считать этого воспоминания, она не имела представления ни о месяцах, ни о годах, ни о столетиях - она не ощущала даже смены времен года. В лесу единорога всегда была весна - потому что она жила там, бродила целыми днями среди огромных буковых деревьев, присматривая за зверьем, что обитало в земле и под кустами, в гнездах и норах, под корнями и в верхушках деревьев. Дети и родители, волки и кролики, они охотились, любили, рожали детей и умирали, а поскольку единороги ничего этого не делали, то она никогда не уставала за ними всеми наблюдать.
...
Она вовсе не походила на рогатую лошадь, какими часто рисуют единорогов, - нет, она была меньше, копыта ее были раздвоены, а сама она обладала той древней дикой грацией, какой у лошадей отродясь не было. Олени лишь робко и слабо подражали ей, а у коз эта грация проявлялась только в каких-то издевательских плясках. По сравнению с длинной и гибкой шеей ее голова казалась меньше, чем на самом деле, а грива, спадавшая почти до середины спины, была мягкой, как пух одуванчиков, и нежной, как усики бабочек. У нее были острые уши и тонкие ноги с белым оперением у лодыжек, а длинный рог над глазами сиял и переливался собственным жемчужным светом даже в самую темную полночь. Им единорог убивала драконов, им лечила одного знакомого короля, чья отравленная рана никак не затягивалась, и им же сшибала с веток спелые каштаны для медвежат.
Единороги бессмертны. Им свойственно жить в одиночестве в каком-нибудь одном месте: обычно это лес, где есть озеро, достаточно чистое, чтобы они могли видеть в нем себя. Единороги немножко тщеславны от сознания, что они - самые прекрасные существа в целом свете и к тому же - волшебные. Вступают в брак они очень редко, и нет леса более зачарованного, чем тот, где единорог рождается.
В последний раз она видела другого единорога очень давно, когда молодые девушки, до сих пор время от времени пускающиеся на ее поиски, звали ее на каком-то чужом языке. Но, если не считать этого воспоминания, она не имела представления ни о месяцах, ни о годах, ни о столетиях - она не ощущала даже смены времен года. В лесу единорога всегда была весна - потому что она жила там, бродила целыми днями среди огромных буковых деревьев, присматривая за зверьем, что обитало в земле и под кустами, в гнездах и норах, под корнями и в верхушках деревьев. Дети и родители, волки и кролики, они охотились, любили, рожали детей и умирали, а поскольку единороги ничего этого не делали, то она никогда не уставала за ними всеми наблюдать.
...
Надо пересмотреть, перечитать, сейчас все звучит совсем по-другому.
А еще я вижу в этом свой вектор, как нужно писать, какими должны быть вещие сказки, близкие легенды, что-то прочувствованное, иносказательное и отчаянно тянущееся к свету сквозь весь мрак и муть. Можно говорить и так, и это - хорошо, правильно, зрело, сильно.
А еще я вижу в этом свой вектор, как нужно писать, какими должны быть вещие сказки, близкие легенды, что-то прочувствованное, иносказательное и отчаянно тянущееся к свету сквозь весь мрак и муть. Можно говорить и так, и это - хорошо, правильно, зрело, сильно.
понедельник, 28 марта 2011
Nozarashi
- Он перестал язвить, ругаться и проклинать меня! Приносит мне кофе в постель, ухаживает! Что с ним? Помогите! Что мне делать?
- Вызовите скорую, если Вы пили кофе, и ни к чему не прикасайтесь до приезда саперов.
- Я лежу в больнице, а он даже не приходит меня проведать!
- Он просил Вас написать завещание?
- Она напала на меня с битой!
- Она итальянка. Это любовь.
Ромарио не извращенец. Он итальянец.
- Вызовите скорую, если Вы пили кофе, и ни к чему не прикасайтесь до приезда саперов.
- Я лежу в больнице, а он даже не приходит меня проведать!
- Он просил Вас написать завещание?
- Она напала на меня с битой!
- Она итальянка. Это любовь.
Ромарио не извращенец. Он итальянец.
понедельник, 27 декабря 2010
Nozarashi
Сероватая дымка, тихие шаги, пули, порох - усталый, прибитый пылью большого города вестерн, трезвый, седеющий, молодой, равнодушный и человечный.
Совершенная гармония видеоряда с музыкой.
The Black Ryder are a psychedelic/shoegaze/alternative/experimental band that originates from Sydney, Australia.
Their debut album Buy The Ticket, Take The Ride is released on November 6, 2009.
воскресенье, 26 декабря 2010
Nozarashi
среда, 15 декабря 2010
Nozarashi
пятница, 10 декабря 2010
Nozarashi
22.11.2010 в 21:51
Пишет shinobi_no_sakura:Левиафаны *_*
Как в другом мире...
Эндрю Армора, который управляет «Kubuli Watersports» на Карибском острове Доминика, прозвали «Китовым шептуном» из-за его умения общаться с кашалотами, в особенности с молодой особью мужского пола под именем Шрам.
«Когда я в воде, то пытаюсь связаться с ними акустически, создавая шум в воде, и этот шум всегда один и тот же, чтобы они знали, что это я» - говорит он – «Поэтому я разговариваю с ними все время в воде - и они начинают приплывать».
«Лучшие встречи происходят, когда киты общаются между собой и приплывают к нам и играют вместе с нами» - говорит Аллинсон. «Одни из них потрутся о тебя и попытаются заставить тебя потереть их, а некоторые из китов переворачиваются на спину и подставляют свои животы, чтобы их почесали. Это довольно интересно».
Армор познакомился со Шрамом, когда тот выплыл к его лодке совсем детенышем: на его голове и спинном плавнике были травмы, скорее всего, полученные от мародеров, охотившихся за китами.
Армор издает гудение и щелкающие звуки, чтобы связаться со Шрамом, и в январе десятилетний кит приплыл к нему в первый раз с несколькими более молодыми китами. А сам Шрам, который достиг возраста, чтобы отправиться в путешествие от берегов Доминики, больше не приплывал с февраля месяца.
Армор говорит: «В глубине души я чувствовал, что когда он познакомил нас с молодежью в январе этого года – это был его способ сказать до свидания».
читать дальше
URL записиКак в другом мире...
Эндрю Армора, который управляет «Kubuli Watersports» на Карибском острове Доминика, прозвали «Китовым шептуном» из-за его умения общаться с кашалотами, в особенности с молодой особью мужского пола под именем Шрам.
«Когда я в воде, то пытаюсь связаться с ними акустически, создавая шум в воде, и этот шум всегда один и тот же, чтобы они знали, что это я» - говорит он – «Поэтому я разговариваю с ними все время в воде - и они начинают приплывать».
«Лучшие встречи происходят, когда киты общаются между собой и приплывают к нам и играют вместе с нами» - говорит Аллинсон. «Одни из них потрутся о тебя и попытаются заставить тебя потереть их, а некоторые из китов переворачиваются на спину и подставляют свои животы, чтобы их почесали. Это довольно интересно».
Армор познакомился со Шрамом, когда тот выплыл к его лодке совсем детенышем: на его голове и спинном плавнике были травмы, скорее всего, полученные от мародеров, охотившихся за китами.
Армор издает гудение и щелкающие звуки, чтобы связаться со Шрамом, и в январе десятилетний кит приплыл к нему в первый раз с несколькими более молодыми китами. А сам Шрам, который достиг возраста, чтобы отправиться в путешествие от берегов Доминики, больше не приплывал с февраля месяца.
Армор говорит: «В глубине души я чувствовал, что когда он познакомил нас с молодежью в январе этого года – это был его способ сказать до свидания».
читать дальше
понедельник, 29 ноября 2010
Nozarashi
И как у меня из головы вылетело, что была у Мельницы в незапамятные времена теплой, близкой сердцу музыки такая песенка.
Вертись, вертись, мое колесо,
Тянись, тянись, шерстяная нить.
Отдавай, мой гость, мне мое кольцо,
А не хочешь если - совсем возьми.
Отдавай, мой гость, мне мое кольцо,
А не хочешь если - совсем возьми.
Я себя сегодня не узнаю:
То ли сон дурной, то ли свет не бел.
Отдавай мне душу, мой гость, мою,
А не хочешь если - бери себе.
Отдавай мне душу, мой гость, мою,
А не хочешь если - бери себе.
Звон стоит в ушах, и трудней дышать,
И прядется не шерсть - только мягкий шелк...
И зачем мне, право, моя душа,
Если ей у тебя, мой гость, хорошо?
И зачем мне, право, моя душа,
Если ей у тебя, мой гость, хорошо...
"Отдавай мне душу, мой гость, мою, а не хочешь если - бери себе..."
Вертись, вертись, мое колесо,
Тянись, тянись, шерстяная нить.
Отдавай, мой гость, мне мое кольцо,
А не хочешь если - совсем возьми.
Отдавай, мой гость, мне мое кольцо,
А не хочешь если - совсем возьми.
Я себя сегодня не узнаю:
То ли сон дурной, то ли свет не бел.
Отдавай мне душу, мой гость, мою,
А не хочешь если - бери себе.
Отдавай мне душу, мой гость, мою,
А не хочешь если - бери себе.
Звон стоит в ушах, и трудней дышать,
И прядется не шерсть - только мягкий шелк...
И зачем мне, право, моя душа,
Если ей у тебя, мой гость, хорошо?
И зачем мне, право, моя душа,
Если ей у тебя, мой гость, хорошо...
четверг, 25 ноября 2010
