Любовь - это когда не надо говорить"прости"

Эрик Сигал "История любви"

upd: Так-таки не зря же я орала про свою нелюбовь к закрытым записям...

---

Кто тут любит телепузиков?...

Я вот люблю, особливо в изрешеченном виде! Полюбите и вы. Грузщицца быстро

---

Ревизия

Начат шарф 19.12...

1. Рассея - 20.12

2. Италия - 21.12

3. Греция - 22.12

4. Бельгия - 25.12

5. Ливия - 25.12

6. Франция

7. Испания

8. Финляндия

9. Румыния

10. Германия

11. Ирландия

12. Швейцария

13. ЧАД

14. Конго.

Процесс идет...

---

...

- Я тоже хочу безоблачную пулю... Скажи, Мастеру еще нужны подушки?

- Естественно, они нужны ему всегда.

- Тогда я попрошу...

- Да зачем тебе это? Ладно бы мне, я девочка в сером пальто, мне нужны были крылья... Но ты-то, рыжая!

- А я тогда стану Хранителем Бродяг.

- Бродяг?..

- Ну да, представляешь, как это здорово: им всегда нужна помощь. И я...

- Теперь мне совестно, что я так бездарно застрелилась...

- Почему?

И я вижу потертые изрисованные джинсы, мягкие кроссовки, рыжую лохматую шевелюру и кучу карамелек в карманах...

- Ну, вот у тебя - дело: ты помогаешь бродягам, их много, каждому нужно, а я...

- А ты?

Тереблю вишневый шарф, стряхивая капли дождя с завившейся челки...

- А я просто выпустила. Для одного-единственного...

- В том-то и дело, что он Единственный такой! Ты подумай, что бы стало с бродягами, если бы у них было два таких хранителя, как мы с тобой!

Улыбаюсь мокрым лицом...

- Прекрати плакать, дуреха!

- Я не плачу, это всего лишь дождь...

Дождь всегда нежно целует щеки и лоб Осеннего Ветра. Так уж повелось...

---

- Да ты бледная, как молоко, иди скорее домой!

- Я... Я просто сегодня с утра в обморок грохнулась впервые в жизни...

Это когда твоя кожа неожиданно покраывается потом, а руки и лицо холодеют, и картинка смешивается с черной рябью, ты подходишь к зеркалу и видишь невероятно белое лицо, синие губы, и тут же оно становится испуганным, а потом все плывет, и в глазах темнеет, и чувствуешь теплую терку паласа под щекой... А потом - на скуле синяк, который почему-то не виден под румянцем, и странное ощущение: это была средняя смерть, почти сразу после малой смерти - сна...

- А в школу зачем пришла? Нечего геройствовать, марш отсюда! Мама дома?

- Нет, никого... Меня Лена проводит.

- Да какая Лена! Мальчишек вот забирай; у вас сегодня в классе есть? - тянется к дверной ручке кабинета, где терпеливо сидит ее класс и ждет. Я срываю урок. Ей все равно.

- Есть, есть, а зачем?

- Затем, что Лена тебя не поднимет! Это еще почему? Она, между прочим, куда сильнее, чем кажется! Тут парни нужны... А то будешь в снегу валяться, не дай Бог, еще воспаление легких подхватишь...

- Да ладно, это уже не страшно после такого...

- Может, это отравление?

- Сетуют на зеленый чай.

- А ты...

- Глотаю кружками. Ага, пивными, прпичем раз по пять на дню.

- Совсем с ума сошла?! Его вообще пить опасно; это не наше... Ну скажи, откуда тебе быть к нему привычной? Пей черный, он в любом случае не повредит.

- Спасибо...

Приходит Елена

- Так, Лен, доводишь ее до дома и поишь черным чаем. Лучше всего со сладким.

Я благодарно улыбнулась. Меня обняли, поцеловали в щеку, а потом проводили внимательным взглядом.

Не буду материться. Но счастье есть.

---

Просто...

Невероятно здорово

Как я люблю портреты в двух словах

---

Диалог про М. и не только

Мама Я третье лицо

- Ну нет, она тогда один-единственный раз не занизила, потому как это был Бунин, а до Бунина "надо дорасти"...

- Ну а по Достоевскому-то она не позволила списывать со сборников!

- Нет. Достоевского легко анализировать.

- Легко???

- Умоляю тебя, это такая благода-а-ать...

- Ну да, там события, проблемы всякие социальные и не только... Довольно логично, на самом деле. А вот Бунин... У него чувства. У него - поэзия в прозе... У него Любовь.

- Ой, ну да, надо уметь любить, чтобы о нем писать...

- Я, между прочим, в первый раз в восьмом классе влюбилась, так что не надо! У меня очень богатый жизненный опыт!

- То есть как - восьмом классе? А в детском саду?

- Ну, это была не любовь, это был мальчик которого не-помню-как-звали и с которым мы были муж и жена.

- Э-э-э... И я об этом не знаю?

- О-о-ой...

---

Смена состава

Так, ну и покуда я в процессе (третийц, греческий флаг закончен), провела еще один переворот. Мы таперича не то, что давеча, у нас таперича вместо Японии Финляндия...

Wednesday Addams, ты мну примешь в секту Великого Финского Бога? Ты там навроде в составе начальства...

Ъитак. Начат шарф 19.12...

1. Рассея - 20.12

2. Италия - 21.12

3. Греция - 22.12

4. Бельгия

5. Ливия (Социалистическая Народная Ливийская Арабская Джамахеирия)

6. Франция

7. Испания

8. Финляндия

9. Румыния

10. Германия

11. Ирландия

12. Швейцария

13. ЧАД

14. Конго.

От так! А особливо здорово это все дело вязать под "Мастера и Маргариту"... Никак сегодня последняя серия? Ажно странно

@музыка: Башня Rowan - Жаба

---

Вспомним о лете...

Июль. Ночь. Луна. Поле. Лес вдалеке.

Лежали рядом поперек шоссе. А что, машины все равно издалека видны и слышны - такая чуткая ночь...

Она - маечка, белая юбка-шорты, босиком, рядом шлепки, а глаза - в небо устремленные, широкие, красивые.

Он - джинсы, футболка, кроссовки... Новенькая пачка сигарет в кармане и одна палочка здоровья - в зубах. Само спокойствие.

- Какие все-таки звезды, - восторженно прошептала она.

- Угу, - промычал он, кидая бычок куда-то в сторону.

- Ой, - почти детским голосом радостно заметила она, - одна упала...

- Щас тебе вообще звездопад будет, - флегматично ответил он, вскрывая пачку сигарет...

@музыка: Би-2 - Иномарки

@темы: forget-me-not, Мыслепотоки и бред

---

Рецензия Гоблина

Конструктивная.

http://www.oper.ru/news/print.php?t=1051601588/

---

/О легендах/

"Легенды оживают"...

Ты живешь... Время оживающих легенд.

Я бы хотела стать живой легендой. Ожившей легендой. Оживить легенду. Вжиться в нее... Хотела бы обернуться и увидеть легион - себя... Вдохнуть свежий ветер перемен, новых мифов этого мира, и рассыпаться-распасться на мириады мелких осколков. Кто-то взорвется пронзительным криком и разлетится кусочками стекла, кто рассыпается песком, кто вспыхнет пламенем и сгорит, а потом пепел развеет ветер, кто просто белесым дымком растает в воздухе, кто, как подушка, станет облаком перьев, кто прольется на землю дождем, кто растает снежной или ледяной статуей, кто - ворохом лепестков, кто прорастет в землю и станет зеленой травой, кто обратится в гравюру или зарисовку тушью и расползется множеством резких штрихов, которые черными гачами устремятся к горизонту, кто упорхнет батистовым платком-голубкой, кто - мелкими строчками бисерного почерка и крупными колечками моих размашистых стихов, вытягивающихся в нитку, полетят по ветру, кто станет шепотом сотен губ...

И все мы станем легендой, вольемся в кровь этого мира, вплетемся в умы и сердца, врастем частью вас, вы не сможете расстаться с нами, потмоу что мы примем на себя ваши мысли, ваши чувства... Мы - легенды - одна легенда - и мы живы с вами вместе, с вами вместе умираем и родимся...

Время оживающих легенд...

Я бы тоже хотела стать живой легендой.

---

Впечатления все копятся и копятся, так и хочется начать их плескать через края маленькой фаянсовой чашки. Но нельзя, не надо)

А те хитросплетения линий, которые раньше не слишко занимали меня, сейчас кажутся яркими и красочными... но вовсе не оттого, как они хорошо отражены, а как раз наоборот, в том, что я увидела плохое и вдруг поняла, как надо на самом деле.

Нда. Ждем-с. продолжения ждем-с

---

/удрученное/

А вот у меня - целая тарелка с горкой. Гренки. Вкусные-превкусные, правда, без корицы.

но ведь корицей можно их посыпать, правда?

А никто не придет завтра кушать со мной эти гренки и говорить без умолку, какая я сволочь, подлый итальяшка и домашний муми-тролль. Никто не станет раскладывать кельтские таро, рассуждать, пинать меня на решительные действия и нахваливать мою кухню. Никто не потащит меня на бульвар, или в пиццерию, или на Красную Площадь, или на Арбат, никто не засыплет меня снегом и не возмутится о шарфах. Никто не затребует петь "Аваллон" или "Ханну Каш", и никто не заткнет меня на "Полуднице".

Короче, буду я сидеть дома, глядеть в окно, без смака жрать гренки и готовиться к зачету по французскому... Хотя зачем? Я и без подготовки напишу его лучше всех. Ну, ладно, напишу эту работу по ОБЖ - личные права и обязанности супругов по семейному кодексу РФ. А потом буду перевязывать греческий флаг, ибо напутала с количеством голубых и белых полос там.

Кстати, теперь там республика Чад вместо Эстонии. Как ты и рекомендовала) Просто у Чада позитивный лаг и столица Нджамена, такое упускать глупо...

Выздоравливай давай, сволочь рыжая)))

---

/несбывшееся - чудный олень вечной охоты. А. Грин/

Сегодня я вылетела из школы первой. Дело в том, что для меня информатика длилась всего-то десять минут: написать программу – плевое дело… И я с разбегу упала в объятия ослепительного снега, отбеливавшего мир вокруг с самого утра. Снег падал с белого неба, и сугробы, пушистые и легкие, укутали землю; мне подумалось, что в такую погоду хорошо за городом уехать куда-нибудь в поле а машине и гулять, а вечером, поймав уютное радио, достать термос с горячим чаем и, сидя на заднем сиденье машины, после бодрящей кружки зарыться носом в густую шерсть большой лохматой собаки, рыжую с черным, такую уютно-домашнюю и живую, чтобы потом добродушный зверь лизнул мне руку и радостно заскулил под убаюкивающий джаз. И уснуть, поглядывая изредка на белоснежные, заметенные стекла машины…

Но меня разбудила она. В заснеженном прозрачном лесопарке увидела я ее, вдалеке, в аллее, в бездне просвета между деревьев алело пальто, отложенное мной в дальний угол шкафа несколько лет назад.

По-прежнему она носила это ярко-алое пальто, создававшее иллюзию огромной юбки с кринолином – пышный подол… У нее были все те же золотистые волосы, блестящие, как солома, но с благородным русым оттенком – жесткие, сухие, густые, стриженые вдоль мочки уха, в которой маленькое колечко, ниже, под затылком – короткий ежик, беззащитно гладкая шея… На шее – мощная серебряная цепь, какую на ротвейлеров вешают, а на цепи – соответствующий крест… И по-прежнему огромная бляха на истертом ремне, и по-прежнему огромные сапожищи, улыбающиеся всеми своими трещинками и складочками старой кожи…

Я вижу, как она внимательно вглядывается в мое лицо своими огромными глазами –не то зелеными, не то серо-голубыми; легкий прищур, губы приоткрыты, я вижу паутинку дыхания… Она не отрывает от меня взгляд, она смотрит, и по инерции ведет под уздцы своей тонкой и мускулистой рукой в черной кожаной перчатке без пальцев серую в яблоках лошадь. Лошадь добротная, сильная, темная, с густой гривой и крутым крупом, она хрипит и бьет копытом по мягкому снегу, но покорно следует за хозяйкой; от ее спины валит пар, а изо рта вырываются густые клубы дыма – не сравнить с легким ветерком от губ девушки в красном. Наконец, Она отворачивается и как-то определенно смотрит в сторону. Я вижу четкий профиль – мягкий нос, волевой подбородок, прямой, не то что у меня, лоб. Чернеет за спиной колчан, а мне теперь совсем виден сагайдак на бедре – тоже черный, как ни странно.

А она еще хотела сокола завести… Зачем ей такой антураж? Конечно, лучше нее верхом никто не ездит; лук и стрелы идут ей, будто она прирожденный эльф-срелок; я помню нашу репетицию танца с зонтиками – мы с ней в шутку фехтовали. Она тогда встала в фехтовальную стойку и сделала ослепительный выпад. И кто-то сказал:

- Черт, да ты потрясающе смотришься!

- А она же вроде бы занималась в каком-то клубе…

- Нет, - четкие контуры бровей слегка удивленно приподнялись.

Она идет, высоко и легко поднимая ноги. Она отменная прыгунья. И бегунья. И вообще, думаю, у нее редкий талант к легкой атлетике. Но она его не проявляет, ей нужна только накачанные руки и острое зрение, чтобы стрелять. Она каждый день тягает гантели, как безумная. Помню, как я сидела у нее на кухне и пила чай, вслух выучивая Лермонтова, а она в коридоре качала руки в непонятном азарте. Темно-синяя борцовка и белая повязка на лбу – вот что запомнилось больше всего. А еще я помню, как, подняв глаза, я замолчала на полуслове, увидев рельефные лопатки. «С ума сойти,» - подумала тогда я. А она продолжала поднимать и опускать руки со своими тяжеленными гирями, равномерно резко дыша.

- Ночь тиха, пустыня внемлет Богу, - подсказала она, не оборачиваясь.

- И звезда звездою говорит, - пробормотала я и вернулась к литературе.

Я не видела ее уже года три точно. Пальто, алое, как паруса Грея, давно поела моль в моем стенном шкафу, и я боюсь смотреть на него, потому что тогда глаза мои наполнились бы слезами - и не от пыли... А сейчас Она, в этом самом пальто, шла по Сокольникам, но, заметив меня, свернула с главной аллеи. Я так и не спросила у нее, почему. Наверное, на то были свои причины; но как-то странно ее не то зеленые, не то серо-голубые глаза впитывали в себя сухой морозный воздух… Наверное, она что-то вспомнила. Что-то, чего не было и, быть может, никогда не будет. Кажется, она слегка кивнула мне прежде, чем отвернуться… Или то мне показалось. Может, она вся мне тогда показалось – кто знает. Только имя осталось, да воспоминания в белой рамке зимнего леса…

---

*умиляюсь*

- http://new.nkosino.ru//tmp/l1044958076.jpg - только что прислали...

Мое состояние в последнее время...)

- Мысля первая: О ангст. Ребенок, тебе нужен отдых...

Мысля вторая: Надо бы собрать гуманитарную миссию и обрубить веревочку. А то жалко бросать помирать-то

Мысля третья (поганая): "А обрубить волосок может только тот, кто его подвесил..."

- Млин...

"Ты пафосная..."(С)

- *усохла от позора*

---

Токмо что

Фир: - Угадывать? Пальцем в небо - я ж его проткну...

Ноар: *невозмутимо* - Ничего, дождик пойдет...

@темы: forget-me-not

---

Корица и Художник

- А напротив меня сидит человек, до жути похожий на Иисуса...

- Смеешься? Может, это Художник?

- Возможно, только глаза очень усталые и печальные. Это, наверное, потому, что зима...

- Точно. Зимой ему грустно, поэтому он особенно часто ходит к Мастеру... Я отчаянно хочу к ним и вяжу итальянский флаг.

- Лучше в кофейню: гретсья и нюхать корицу.

- Корицы уже нет: девушка с веснушками, учившаяся в архитектурно и дружившая с Поэтом, уже умерла от разрыва сердца, поймав Музыканта за руку.

- Знаешь, я не думаю, что в кофейне больше не пахнет корицей, скорее там прибавятся звуки музыки за окном.

- Корицей там, по-моему, уже не пахнет; по крайней мере, когда я забирала пистолет с безоблачной пулей... Музыка - да. Но это уже сумерки смеются;_)

- А жаль... Кстати, а над чем сейчас работает Мастер?

- У него свободный отдых, но, кажется, по просьбе Поэта он вырезает из вишневого дерева палочку корицы. Но пахнуть она не будет.

- Эх, Мастер, Мастер...

@темы: forget-me-not, Мыслепотоки и бред

---

Заметка скорее для меня. Но делюсь

Очень красивый как по содержанию, так и по исполнению клип.

Интервью с Богом. Смотрите неспешно и со включенными колонками (звук будет в конце); можно повторять регулярно, чтобы легче становилось.

В тяжелые минуты жизни возвращаться.

---

/Наболело/

Какие люди стали дикие.

Скажешь доброе слово - тут же уносятся.

Ну ты чего?... Я же к тебе с душой нараспашку, а ты хватаешь под мышку пакет и, бормотнув напоследок "ой, мне бежать пора", уносишься прочь... А мне от распахнутой настежь двери холод и стужа.

Знаешь, это больно и обидно - вот так. Просто. Сходу.

Мы все такие крутые, не замечаем больших и маленьких чудес, случающихся повседневно. Мы не принимаем ту сказку, которую можем подарить друг другу...

Я же тебе просто говорю хорошее. А ты прячешься в панцирь, в свою привычную раковину...

С каких это пор чтобы сказать что-то доброе, надо непременно потребовать что-то взамен? У меня не так. Я ведь даже не прошу. Я вообще... Это был подарок. У меня к тебе - безотчетная симпатия. Тоже подарок. И повод дарить подарки. Но тебе это не нравится: разве все может быть так просто?

Может, может, дурочка. Все может. И такое тоже бывает.

Хватит уже. Я маленькая и слабая, я сдирать плату за просроченный билет не умею. Да и не попытаюсь даже. Не надо лишний раз отбиваться от меня пакетом по башке, а?

---

А если бы он не вернулся опять,

Что ему я сказать могла?

Что я ждала, я хотела ждать,

Пока не умерла...

(с)

Просто строки про мое состояние.

Я жду, я ждала, я хотела ждать, и я буду ждать, пока не умру... Я буду искать тебя, кем бы ты ни был!

Я... Если ты сам не придешь, я пойду с будильником в пирамиды.

Я выцарапаю глаза Статуе Свободы.

Я пойду с незрячим взглядом вдаль по Арбату, и клянусь, в моих руках будут цветы мимозы, чтобы ты узнал меня, и пальто будет черным...

А когда меня свяжут и упекут в дурку - что же, я буду сидеть, связанная, в смирительной рубашке,

я буду ждать, и смотреть на горизонт, в ту точку, где море сливается с небом....

(с)

Я же говорила: я ангельски терпелива. Бываю. А бываю дьявольски нетерпелива. Но для тебя я буду ангелом. Я для тебя буду кем угодно... Пожалуйста, пожалуйста, я дождусь тебя, я буду святой, я буду порочной, я буду преданной, буду неуловимо-ускользающей загадкой, я буду кристалльно чиста и туманно-непостижима... Только пожалуйста, молю, на коленях, сложив руки, стянутые грубой веревкой поверх смирительной рубашки...

Молю. Все, что угодно. Только, пожалуйста. Будь.

А я-то дождусь...

И сама уже, точно смерть, бела,

Но я буду ждать тебя все равно...

(с)